СВЕЖИЙ НОМЕР

Недетские вопросы на детские темы

Папиному журналу отвечают петербургские политики, представители главных партий.

Непопулярная депопуляция

В России рождаемость не достигает уровня, необходимого для воспроизводства населения. Мы вымираем. Что делать?

Бить или не бить?



Мы со школьных лет знаем, что сознание определяется бытием. Но что такое бытие новорожденного, как не набор телесных ощущений? Если младенец находится в заботливых, нежных руках, в будущем он с доверием и радостью примет большой мир. Но боль и физический дискомфорт ранят не только тело, но и душу…

 width=

Позднее пробуждение
Мы живем в гуманистическую эпоху. В ХХ веке не только психологи и педагоги, но и законоведы начали наконец обсуждать проблемы, связанные с возможностью свободного развития каждого человеческого существа. Мировое сообщество последовательно приняло Декларацию прав человека и конвенции о гражданских и политических правах. Были сформулированы и приняты документы об экономических, социальных и культурных правах. Началась реальная ликвидация расовой дискриминации. Женщины стали бороться за юридическое равноправие с мужчинами.
Общественность начала выступать против пыток, жестоких наказаний и унизительных видов обращения с людьми. Печально, но закономерно, что позже всех документов былапринята Конвенция о правах ребенка. О детях вспомнили в последнюю очередь.
Конвенция вступила в силу в 1990 году; ее приняли 197 стран. Более половины европейских государств законодательно ввели полный запрет на телесные наказания детей. Европейский суд по правам человека считает, что такой запрет нельзя рассматривать как посягательство на семейную жизнь или на религиозные нормы.
Однако обыденное сознание, увы, сильно отстает от закона. Подписав все международные конвенции, мы продолжаем считать детей не суверенными личностями, а своей собственностью, с которой вольны поступать как угодно. Правда, бить детей публично многие уже не рискуют. Однако наверняка вам случалось видеть, как ребенок в автобусе или магазине испуганно шарахается от поднятой матерью руки…

От древности до наших дней
Во всех сферах жизни, везде и во все времена внимание и забота, не говоря уж о сочувствии и любви, обращались на детей в последнюю очередь. Вплоть до Нового времени общественное сознание принимало лишь «взрослую» модель человека, детей же просто не считали вполне людьми. В ребенке видели в лучшем случае «материал» для создания полноценного члена коллектива, в худшем – средоточие грехов и обиталище сатаны, которого надо было без жалости изгнать из тела. На то, чтобы поставить себя на место ребенка, постараться вникнуть в его чувства и потребности, у людей прежних эпох просто не хватало воображения.
По словам историка и психолога Л. Демоза, «чем глубже в историю – тем меньше заботы о детях и тем больше у ребенка вероятность быть убитым, брошенным, избитым, терроризированным и сексуально оскорбленным». Даже если оставить в стороне всеобщую практику детоубийства, распространенную не только в каменном веке, но процветавшую в античной и средневековой Европе и постепенно пошедшую на убыль лишь с конца Возрождения, картина бездумного или намеренного причинения боли детям производит гнетущее впечатление.
Всеобщее равнодушие к страданиям детей поражает. Повсеместно детей «закаливали»: у древних спартанцев, германцев, скифов, кельтов, римлян были обычаи купания детей в холодной воде. Эта процедура считалась для них целебной. В Средние века для лечения и закалки детей укладывали спать, завернув в мокрое холодное полотенце. Баптисты валяли детей в снегу без различения пола. В России лучшим средством от детских болезней считалось парение в бане с последующим погружением в ледяную воду. Итальянцы для профилактики эпилепсии прижигали шею новорожденного воском горящей свечи и каленым железом.
Всем хорошо известно связывание младенцев – пеленание. Оно дожило в нашей стране до сего дня. Взрослые всерьез боялись, что дитя вырвет себе глаз, оторвет уши, переломает ноги, искривит кости или испугается вида собственных конечностей. Порой подобные оправдания пеленания можно услышать и поныне. Однако какими бы ни были объяснения, суть пеленания сводится к ограничению свободы младенца и освобождению матери или няньки от необходимости постоянного слежения за ребенком. После пеленок в ход шли табуреты для стояния и ходьбы. Существовали всякого рода корсеты и спинодержатели для детей. Их делали из железа, дерева или китового уса. Эти корсеты, к слову, действительно порой предохраняли детские ребра, ибо взрослые нередко забавлялись перебрасыванием спеленатого младенца. Побить ребенка за плач или грубо швырнуть его было обычным делом. Телесный дискомфорт усугублялся опрелостями и другими поражениями мокрой, постоянно сдавленной кожи. Чтобы контролировать кишечник, ставили клизмы и свечи, пичкали слабительными и рвотными снадобьями. В одном авторитетном источнике XVII века говорится, что грудным детям необходимо прочищать кишечник перед каждым кормлением. Главной целью ухода за младенцем было установление полного контроля за его телесными проявлениями. Необходимо было пресекать все формы неподобающего, «звериного» поведения: крик, непроизвольные выделения, неправильные с точки зрения взрослых движения…

 width=

За одного битого двух небитых дают
К подросшим детям применяли физическое воздействие уже для контроля за нетелесной сферой жизни. Причинение боли веками оставалось главным педагогическим приемом.
В Древней Греции и Риме свободных граждан запрещалось наказывать телесно, но закон не защищал рабов и детей. Известно, что в детстве у Гомера и Горация были весьма жестокие наставники. Общественное сознание уравнивало перед розгами детей и низшее сословие. Средневековый обычай позволял пороть школьников, лакеев и пажей (то есть детей-дворян в услужении). Суровые побои начинались в самом раннем возрасте. Средневековый автор свидетельствует: «Когда хотели, чтобы какая-нибудь церемония надолго осталась в памяти потомков, на нее приводили детей и тут же, на месте, устраивали им жестокую порку. Предполагалось, что в глазах публики это придаст дополнительную значимость происходящему». Школьный учитель за годы службы отвешивал десятки и сотни тысяч ударов палкой и плетью, шлепков и пощечин. В XV–XVI веках розги воцарились даже в университетах. Причем порка не всегда была наказанием за плохое поведение или неповиновение. Учеников драли в убеждении, что это просто необходимо делать.
К примеру, учитель Эразма Роттердамского, с одной стороны, прочил ему блестящее будущее, а с другой – постоянно сек его в целях повышения дисциплины и воспитания терпения. Кнута не избегали даже особы королевской крови. К примеру, Генрих IV слыл нежным и заботливым отцом, что в его время было редкостью. Однако по его же указке собственного его сына – дофина Франции – начиная с двух лет регулярно драли. В последний раз будущего короля Людовика XIII высекли в восьмилетнем возрасте – почти перед самой коронацией.
Сохранились его слова по этому поводу: «Лучше я обойдусь без всех этих почестей, лишь бы меня не били». Век спустя от отцовских побоев страдал будущий король Фридрих Великий. Разумеется, со временем самые варварские истязания постепенно уходили в прошлое.
В Средневековье для детей уже не использовали ножные кандалы, наручники, кляпы и колодки. Однако по-прежнему в ходу были кнуты и хлысты, «кошки», железные и деревянные прутья, цепные плети. «Розги и палки,— пишет один из ученых педагогов того времени,— являются мечами, которые Господь дал учителям для наказания безбожников. Это скипетры школы, пред которыми юношество должно склонить голову». Даже такие гуманные авторы и педагоги, как Петрарка, Коменский и Песталоцци одобряли битье детей.
Идеи физического наказания детей начали вызывать возмущение лишь в эпоху Просвещения. Начались разговоры о том, что ребенок – вовсе не низшее существо и он не должен подвергаться унижению. Писатель Ж.-Б. де ла Саль отмечал: «Побои – признание собственного дурного настроения или бессилия. Порка есть постыдное наказание, уничижающее душу».
Начинает формироваться отношение к детству как периоду подготовки к взрослой жизни. Переход этот следует осуществлять постепенно и без насилия. К концу XVIII века порки отменяются во многих учебных заведениях. Однако, не во всех и не везде. Россия, как и Европа, широко применяла розги в школе. Смертным боем лупили бурсаков и семинаристов, гимназистов, кадет. При Екатерине II школьные порки были официально запрещены, но в начале XIX века их вновь восстановили. Исключение составлял лишь Лицей. Автор знаменитого словаря В. И. Даль, ни разу не поротый примерный воспитанник Морского кадетского корпуса, вспоминая годы учебы, был краток: «Одни розги». Против телесных наказаний в учебных заведениях горячо выступал А. С. Пушкин (однако своих детей он сек — факт). Окончательный поворот к либеральным взглядам наметился лишь в 1860-х годах. Розги были признаны самым дурным средством воспитания, и средство это стало исчезать из уставов учебных заведений. Правда, розги продолжали применять в начальной школе. Критики справедливо считали такую практику следствием сохранявшегося закона о телесных наказаниях крестьян: «Зачем учащему персоналу стесняться в телесных воздействиях на учеников, когда их отцы подвергаются самому позорному наказанию, производимому иногда в присутствии тех же детей? Могут ли телесные наказания, применяемые в школах, встретить какой-либо отпор со стороны самих учеников или их родителей, когда последние сами могут быть опозоренными перед всей деревней и своими детьми?»

Наказывай сына своего
Если просвещенная общественность стремилась хоть как-то ограничить насилие в школах, считая его унизительным и социально вредным, то в быту порка использовалась еще долго. У вековой традиции было мощное оправдание: розгу одобряет Библия. Притчи Соломоновы содержат ясные инструкции: «Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся криком его… и он даст тебе покой и доставит радость душе твоей. Не оставляй юноши без наказания. Если накажешь его розгой, он не умрет».
В России с XV века главным наставлением для любящего родителя был «Домострой». Этот сборник правил, советов и наставлений утверждал: «Не ослабей, бия младенца: если жезлом накажешь его, не умрет, но здоровее будет, ибо ты, бия по телу, душу его избавишь от смерти. Любя же сына своего, учащай ему раны — и потом о нем возвеселишься, и среди злых им похвалишься, и позавидуют тебе враги твои. Так не дай ему воли в юности, но сокруши ему ребро, пока он растет, чтобы, возмужав, не провинился перед тобой и не стал тебе досаждением и болезнью души, и разорением дома, и погибелью имения, и укором соседей, и посмешищем перед врагами, и властям платежами, и злою досадой». Как видно, целью воспитания было спокойствие родителя и сохранение его лица перед обществом. Ни интересы, ни достоинство воспитуемого в расчет не принимались. Точнее, эти интересы даже не предполагались. Ребенок считался собственностью отца. Взрослых волновали лишь случаи, когда ребенка забивали до смерти. Один закон XIII века гласит: «Если ребенка бьют до крови, это будет ему хорошая память, если же его забивают до смерти, тут дело касается закона». Педагогические наставления предписывали: «Не следует бить по лицу или по голове, молотить ребенка, как мешок с солодом, дубинками, досками, вилами или
кочергой, потому что так можно и убить. Надо стегать ему бока розгами, тогда он не умрет».
Отдельные попытки взывать к христианскому милосердию успеха не имели. Еще в XI веке Святой Ансельм, говоря о детях, вопрошал: «Разве они не люди? Разве они не из крови и плоти, как и вы?».Однако вплоть до наших дней у некоторых родителей на вооружении ветхозаветные взгляды. Детей били. Они вырастали и, в свою очередь, били собственных детей. Жена Мильтона не выносила криков избиваемых мужем племянников. Бетховен хлестал и колол учеников вязальными спицами. Поэт Сологуб, неоднократно поротый в детстве жестокой матерью, став впоследствии школьным инспектором, был чрезвычайно суров с учениками. Так повторялось век за веком, и продолжается порой до сих пор. В просвещенной Европе более 40% родителей регулярно бьют своих детей. В России этот процент гораздо больше.
Какие там «права детей»? Школьный учитель со страниц газеты утверждает: «У ребенка нет никаких прав. Он их еще не заработал. И только доказав, что он честен, храбр, умен, воспитан, он имеет возможность эти права получить. Психика ребенка пластична, и задача взрослых в нормальном обществе – так «искалечить» эту психику, чтобы ребенок вышел во взрослый мир с четким пониманием своих обязанностей и прав. Именно в такой последовательности!» Духовный наставник российских телезрителей протоиерей Д. Смирнов разъясняет, когда, за что и как следует пороть сыновей (слава Богу, на девочек он руку все-таки поднимать не советует).
Родительские форумы изобилуют такими сентенциями: «Порка нам интересна как неотменимая часть нормального жизнеустройства. Солнце встает на востоке, Волга впадает в Каспийское море, а детей порют за проступки». Совет Европы может запрещать что угодно, но не он воспитает ваших детей. Поэтому вопрос о допустимости физических наказаний будете решать только вы». Так как же все-таки решим? Бить или не бить?

Похожие статьи

Комментарии:

Download SocComments v1.3
Twitter
Нравится
SocButtons v1.5