Недетские вопросы на детские темы
Папиному журналу отвечают петербургские политики, представители главных партий.
Непопулярная депопуляция
В России рождаемость не достигает уровня, необходимого для воспроизводства населения. Мы вымираем. Что делать?
Николай Дрейден
Действительный член Гильдии кинорежиссеров России. Сценарист
На фото Николай с дочерью Софией
– Николай, что означает Ваша фамилия? Вы изучали свои корни?
– У нас немецкие и австрийские корни. По бабушке наша фамилия Шталинберг – стальной берег. Наши предки по маминой линии в ХIХ веке приехали на Украину заниматься чугуннолитейным производством. Дрейден – отцовская ветвь. Они жили в Петербурге и занимались книгопечатным и театральным делом. В переводе с идиш дрейден – «вертеться», «крутиться», «веселиться». Любопытно, что достаточно долго невесты из семьи Дрейденов не брали себе эту фамилию. Вероятно, считали, что такая «вертящаяся» фамилия почтенной матери семейства не под стать. Думаю, моя жена стала первой женщиной за много сотен лет в нашем роду, которая сознательно взяла эту фамилию.
– Вы снимаете художественные фильмы. Однако предпочитаете работу над документальным кино?
– Работа над документальным кино похожа на воспитание ребенка. Главное здесь состояние так называемого активного ожидания, когда не можешь подгонять сюжет: иначе он станет фальшивым, искусственным, выйдет за рамки своей художественной правды. Ты вынужден активно ожидать, предугадывая, конечно, и отбирая события, но тем не менее не вмешиваясь в них, оставаясь наблюдателем. Так же и с ребенком: если будешь его подталкивать или давить в каких-то ситуациях, ничего хорошего не выйдет.
– Совсем недавно у Вас родилась дочь. И это уже второй ребенок в Вашей семье?
– Да, в январе родиласьСофия.
– Как выбирали имя?
– Были большие дебаты по этому поводу. В моей семье принято называть детей в честь родственников. Споры были такими жаркими, что я решил пресечь любые конфликты и назвал дочь новым в нашем роду «мудрым» именем – София. Вот такиедела.
– Как зовут первого ребенка?
– Никита; это первый ребенок моей супруги. Ему сейчас четыре с половиной года. Мы общаемся с ним с первых его дней, и он воспринимает меня какотца.
– Не тяжело быть папой?
– Это счастье. В молодых семьях есть некий инфантилизм по отношению к детям. Нужно понимать, что ребенок – это человек и ответственность по отношению к нему – важная составляющая жизни. Это надо осознавать. Путь к этому осознанию и есть переход от юности к зрелости.
– А Вы уже перешли в зрелое состояние?
– Моя работа не позволяет полностью переходить в зрелое состояние. Детский взгляд на мир и некий инфантилизм – составные части режиссуры. Если ты начинаешь «степенеть», перестаешь удивляться как ребенок – значит, твоя работа перестает тебя волновать. Я не думаю, что мастерство режиссера строится исключительно на технике. Важным моментом являются эмоции, умение удивляться.
– Понятно. Чем Никита может Вам помогать в профессии, а чем Вы занимаете ребенка?
– Я читаю ему много литературы. Наверное, многое из моей подборки нельзя назвать простым чтением для ребенка четырех с половиной лет. Например, мифы Древней Греции. Они воспринимаются на контрасте, с более удобоваримыми, «простыми мифами» – о Супермене или о Бэтмене. Тем не менее мне удается его заинтересовать романтикой античности.
– Как конкурируете с бэтменом и суперменом?
– Конкуренции нет. В древнегреческой мифологии масштаб, глубина и значение событий несколько шире, нежели в мифологии постмодерна. Готем-сити ни в коей мере не соотносим с Олимпом. Противостояние людей богам, судьбе, несоотносимо с «бандитскими войнами». Достаточно правильно, внятно и искренне ставить для ребенка нужные акценты – и все встанет на свои места. В этом и состоит мастерство режиссуры.
– Наверняка Вы рассказываете ребенку то, чему учили в детстве Вас. А как привить эту любовь малышу?
– Я не сказал бы, что мне что-то прививали, все происходило в силу влияний извне и каких-то врожденных вещей. Раньше, когда при мне говорили о генетике, о заложенных в человеке еще до рождения качествах, я относился к этому скептически. Но с появлением дочери я понял, что ребенок рождается с каким-то характером или по крайней мере с темпераментом, который влияет на развитие личности. Однако окружение тоже очень важно. Родной отец Никиты – замечательный петербургский актер и мим Максим Диденко. Он оказывает на сына огромное влияние, демонстрируя гибкость тела, свободу, фантазию ума, эмоций. Это видно. Я же стараюсь влиять на Никиту, развивая интеллект, эрудицию, логику, ассоциативное мышление. Это и составляет личностный костяк мальчика, его будущий стиль, уровень жизни, профессию.
– Что влияло на Вас? Какой круг общения?
– Театральный, я всегда находился внутри актерской среды. Поэтому любовь к искусству прививалась без натуги. Круг общения играет огромную роль в воспитании. Не зря еще в XIX веке старались отдавать детей в специализированные учебные заведения, чтобы погрузить ребенка в определенную среду общения.
– Сейчас иное время, герои отличаются от античных. С этим мало что можно сделать: время идет, и реалии меняются.
– Такой точки зрения придерживаются многие мои друзья, ее разделяет моя супруга. Реалии меняются, но человеческие потребности остаются теми же. Проблема в том, что современные герои и искусство, в отличие от античных, не удовлетворяют потребностей общества, как и потребностей ребенка. Мы живем во время информационной революции. Создается впечатление, что каждый может написать и издать роман, сказку, создать полотно, написать песню. Это философия времени. Однако от этого не стало больше Роденов, Пушкиных и Моцартов. Происходит девальвация, обессмысливание ценностей. Искусство превращается в разовую поп-арт-акцию, не вызывающую настоящего потрясения и интереса. А общество, как и ребенок, по-прежнему нуждается в ответах на, казалось бы, простые вопросы: «В чем смысл жизни?», «Зачем я нужен?», «Что такое любовь?», «Есть ли Бог?». Попытки ответов на них возможны только в настоящих художественных произведениях, через катарсис, сопереживание… Я предлагаю моему сыну выбор, но чаще всего он просит почитать «про Олимп», наверное, потому что это ему что-то дает… Для него Одиссей более реален, чем Человек-паук. Потому что «Илиада» – это произведение искусства, где всему веришь и сопереживаешь…
– У Вас творческая семья. Мама - драматург, папа - актер, Ваша жена - актриса. Тяжело жить в таких обстоятельствах?
– Нелегко... Семья и работа – разные вещи. При постановке фильма, спектакля важны процесс и результат, который порой важнее человеческих отношений. В семье же отношения – это фундамент, основа. Когда «рабочий» и «домашний» подходы смешиваются, неминуемы конфликты. Мне сложно переключаться. После 16 часов работы, придя домой, не получается не думать о работе. Мыслительный процесс у режиссера по проекту продолжается и после репетиции, после съемки. Часто это вызывает недоумение у домочадцев. Однако по-настоящему близкий и любящий человек всегда это поймет и примет… Это и есть семья. В моем детстве работа, репетиция, поиск не останавливалась ни на секунду. Играя с девяти лет в спектаклях, я не представлял себе другого образа жизни, кроме системы «театр-семья». Время изменилось, и сейчас я вижу некий сакральный смысл в подчинении бытовым правилам и распорядкам. И, надо сказать, чувствую себя прекрасно в этих буржуазно-мещанских рамкахбыта…
На фото Николай
– Взбунтоваться
– Для меня бунт –
– Будете сопротивляться, если Ваши дети выберут для себя иные сферы реализации, нежели искусство?
– Чему тут сопротивляться?
– Можно уже сейчас сказать,
– Никита, как мне кажется,
– Это
– Не знаю.
– Как отец оценивает Ваши работы?
– Мой отец – это человек,
– Он принимает участие
– Начиная с 1996–1997 годов
Комментарии: