№4 — лето 2017
Я вырос в многодетной семье, был средним ребёнком из пяти. Маме думать о педагогике было особо некогда, так что жизненный опыт мы получали сами. Детство пришлось на 1990-е, школу я частенько прогуливал и смотрел дома приключенческие фильмы по видику. Естественно, это отразилось на успеваемости, и только любовь и терпение матери помогли исправить положение, я полюбил учиться и учить. Поступил в педагогический лицей, а затем и в колледж по той же линии. Но детская мечта стать киногероем не давала покоя, и из будущего педагога я превратился в актёра театра и кино. Окончил театральный факультет Хабаровского института искусств и культуры и устроился артистом в театр кукол. Играть мне нравилось, но то, что происходило за кулисами – постоянные интриги, сплетни и зависть, – было не по душе. Жертвовать душевным спокойствием ради кратких мгновений счастья на сцене мне не хотелось. Поэтому после восьми лет работы в театре я решил кардинально изменить жизнь и уйти к детям. Потому что там свет, там радость. Посёрфил вакансии и выбрал детский центр, который только должен был открыться. Устроился педагогом английского и песочной анимации, но скоро овладел смежными специальностями – гончарным делом, музыкой, стал вести актёрское мастерство и познакомился с методом Марии Монтессори. Он оказал на меня большое влияние.
Я начал думать, что дети – не пустые сосуды, которые мы должны заполнить, а рудники, полные бесценных самоцветов, и что только надлежащее воспитание может извлечь эти сокровища и обратить на пользу человечеству. Понял, что педагог должен передавать не столько знания, сколько энергию к саморазвитию, стремление к совершенству. В Институте Рухи я окончил курс учителей детских классов по духовно-нравственному развитию. Так у меня появился первый самостоятельный проект – детский класс. Ребят нашли из числа соседей и друзей, а дальше через сарафанное радио наши классы стали набирать популярность. Занимались мы по выходным и бесплатно. Постепенно и родители стали вовлекаться. А через три года маленький класс вырос в целый семейный центр и детский сад, который мы назвали «Добрик». Сегодня я понимаю, что сделал верный выбор. Нет более благородной профессии, чем учитель, проводник будущего человека в мир.
Отец часто подшучивал надо мной, мол, доморощенный Макаренко растёт. И в детском центре руководство поначалу давало инструкции, чтобы детей на руки не брал, на колени не сажал. Мне это всё казалось странным, ведь история знает немало примеров успешного мужского воспитания. Родители быстро проникались ко мне доверием, потому что видели чистоту намерений и искренность подхода. Лёд таял на глазах, а через какое-то время детей стали приводить независимо от того, какое занятие я вёл.
Первая реакция на мужчину-воспитателя всегда неоднозначная. Часто я слышу, как мамы, которые звонят к нам в сад, подхихикивают, то ли смущаясь, то ли удивляясь осведомлённости мужчины о тонкостях воспитания. Был один папа, который отшатнулся в испуге, когда я открыл дверь. Спасла реакция его сына, который тут же спросил, как меня зовут, и принялся играть с нашим котом. Детям нравится общаться со мной, потому что им редко удаётся побыть рядом с дяденькой, который не занят и готов с ними играть.
Я нередко слышу, как дети обращаются ко мне «папа». Значения этому не придаю, хотя и понимаю, что многим не хватает отцовского тепла и внимания. Именно поэтому в своём подходе я выбрал простой и, возможно, не совсем научный, но очень жизненный подход. Я отношусь к детям по-отцовски. Так, если бы это были мои дети. И всё получается легко и честно. К непоседам и бунтарям у меня особая любовь. С ними очень интересно работать, обтачивать эти самородки. Порицать или наказывать я не люблю, достаточно сделать паузу или чуть понизить голос, и всё встаёт на свои места. Моим любимым персонажем в сказке Волкова «Волшебник изумрудного города» всегда был железный дровосек. Он мечтал о том, чтобы у него было настоящее сердце. Вот и к ребёнку можно найти подход через его сердце. Важно только прислушаться.
Мне близка идея трёхстороннего воспитания – физического, интеллектуального и нравственного, где именно от последнего зависит счастье человека. Этот подход я переношу на свои занятия с детьми. Каждый день у нас есть уроки тишины, где мы учимся слышать её и наслаждаться ей. Работаем с деревом – пилим, забиваем гвозди, обрабатываем поверхности и отмеряем нужные отрезки. Готовим на кухне простые блюда. Рисуем в различных техниках красками и карандашами, оформляем аппликации и делаем поделки из вторсырья. Всё это важно для осознания ребёнком своего места в мире. Я хочу сформировать в детях чувство ответственности за себя и за других. Поэтому мы говорим с ними об экономии ресурсов, экологии и чистоте. Учимся аккуратно складывать одежду и ухаживать за обувью. В классе дети имеют возможность самостоятельно работать с цифрами и буквами, составлять слова и целые предложения, опираясь на интуицию. Они сами выбирают, чем заниматься, а педагог только находится рядом, чтобы в нужный момент оказать необходимую поддержку. Я заметил, что многие современные дети просто не умеют общаться, сострадать, дарить и получать подарки. Поэтому мы обязательно проводим уроки вежливости и нравственности, где на примере конкретных ситуаций учимся преодолевать трудности, обращаться за помощью и чувствовать радость от взаимодействия друг с другом.
Моё негласное правило – быть не «над», а «вместе» с ребёнком. Не возвышаться за счёт его неопытности, а по-дружески говорить: «Ребята, я такой же, как вы, только чуть старше. Если вы послушаете меня немножко, то я расскажу вам, что в вашей жизни будет дальше». Детям очень нужны сообщники среди взрослых, именно поэтому я позволяю себе иногда поваляться с ними на полу, построить шалаши из стульев и пледов, похулиганить в парке, пиная листья, а зимой с разбегу прыгнуть в сугроб. Воспитатель должен уметь радоваться жизни, само собой не забывая о важности своей миссии. Уметь сохранять жизненную лёгкость и свободу, при этом держать цель и быть последовательным в поступках. Сохранять чистоту сердца, но быть строгим и справедливым там, где это требуется. Мы никогда не должны говорить детям того, чего сами не выполняем.
Я работаю в детском саду, потому что люблю детей, и моя работа мне очень нравится. Впервые нос к носу я столкнулся с ними лет в 20, когда работал аниматором в алжирском летнем лагере. Учась в университете Абд Ал хамид ибн бадисс на преподавателя английского языка, я понял, что хочу стать именно воспитателем в детском саду, а не школьным учителем. И с тех пор ни разу не пожалел.
Все думают, что профессия воспитателя является прерогативой женщин, особенно в России. Я считаю, что это не так. Во всём мире воспитатель-мужчина – не редкость. Например, в Алжире в школах и детских садах мужчин больше, чем женщин – может быть, это влияние французского подхода к образованию. Мне кажется, что большой разницы в подходе к воспитанию у мужчин и женщин нет, методы общие. Я, к примеру, придерживаюсь метода Марии Монтессори. Но главное – всегда стараюсь встать на место ребёнка и посмотреть на мир его глазами.
Недавно я получил диплом по направлению «Детство в цифровой эпохе» (Childhood in the Digital age). Нетрудно заметить, что нас повсюду окружают цифровые технологии, и для воспитателей это становится настоящей проблемой. Дети меньше общаются и вообще меньше реагируют на происходящее. Они испытывают жажду драйва и краткосрочных эмоций, приводящих их в состояние гиперактивности, но при этом не хотят, чтобы их ограничивали и прерывали. Поэтому я планирую продолжать свою работу с детьми, особое внимание уделив возрастной психологии.
Реакция родителей на меня как на воспитателя бывает разной, но первая чаще всего – настороженность. А вот дети относятся к этому куда проще. И родители, видя наш хороший контакт, тоже начинают реагировать положительно, со временем я завоёвывал их доверие и дружбу. Мои занятия в основном проходят в игровой форме. Я стараюсь слушать, чего хотят дети, и иду за ними. Мне важно научиться наблюдать и не мешать там, где они могут обойтись без моего участия. Когда ребёнок тебе доверяет, чувствует себя одновременно свободным и защищённым, может поделиться любым секретом, зная, что это останется между вами, – это и есть лучший результат работы педагога.
Я много чем занимался в жизни, так что мой опыт весьма разнообразен. Первое высшее я получил по профилю «Материалы и компоненты твердотельной оптической квантовой электроники», окончил МАИ по специальности «Маркетинг», имею и музыкальное образование. Но вот уже более 16 лет я работаю с детьми и для детей. Начинал с магазина развивающих игр, затем приложил руку к созданию сети развивающих центров. Образование Монтессори-гида я получил в Испанском университете UVic по программе Association Montessori International (AMI), потом была серия стажировок в лучших школах Европы и Азии. Я увидел, как действует эта система на практике, и это вдохновляет меня до сих пор. Сейчас я работаю в Монтессори-школе «Изумрудный город» совсем рядом с озером Байкал. Мой класс создан в соответствии с AMI-стандартом, и я убеждён, что метод, созданный Марией Монтессори, сегодня столь же эффективен и актуален, как и 100 лет назад. Ведь это не столько образовательная технология, сколько способ построения особых отношений с детством, образ жизни, если угодно.
Воспитывать детей – это самое настоящее мужское дело. Ещё сто лет назад большинство педагогов были именно мужчины. И очень жаль, что теперь в наших дошкольных и школьных учреждениях их так недопустимо мало. Этот перекос нужно исправлять, ведь кто-то должен привносить в детские жизни модели мужского поведения. Мы с детьми можем и в футбол поиграть, и обсудить процессы возникновения турбулентных потоков, испечь шарлотку, спеть любую песню под аккомпанемент разнообразных инструментов. А главное, эта свобода прекрасно сочетается с дисциплиной, основанной на самоконтроле.
Среди детей и родителей я пользуюсь огромным авторитетом, так что мне нет необходимости применять какие-то сложные меры воздействия или принуждения. Иногда достаточно взгляда или интонации. Все проблемы у ребёнка возникают от ничегонеделания. Занятому интересным делом человеку не хватает времени на деструктивные действия. Я просто папа и просто друг, который очень хочет, чтобы у детей была возможность строить собственную личность. А для этого им остро необходима наша взрослая поддержка – «ты можешь, ты умеешь, ты справишься». Мне повезло, ведь я регулярно наблюдаю у своих воспитанников упоительное состояние счастья, удовлетворение от проделанной работы, гордое чувство преодоления себя. Они действительно могут, умеют, справляются.
Когда родилась старшая дочка, я получал образование как джазовый, эстрадный гитарист в Петербургском университете культуры. Недалеко от дома был Монтессори-центр, и мы стали туда ходить. На музыкальных минутках я, вероятно, слишком громко пел и танцевал, меня заметили и предложили вести музыкальные занятия в этом центре. Для меня это стало полной неожиданностью, но я согласился и теперь ни капельки не жалею, настолько это расширило меня как музыканта и как личность. Я прошёл несколько курсов по Орф-педагогике, движению, игре и теперь занимаюсь с дошкольниками и школьниками. Делаю это, потому что люблю музыку и люблю делиться ею с детьми. А ещё потому, что дети учат меня чистоте и искренности. Каждый раз на занятиях я ловлю это состояние волшебства и погружения в сотворчество. Именно поэтому я называю наши встречи не занятиями, а погружениями.
Любая педагогическая концепция имеет как хорошие стороны, так и ограничения. Мне нравятся подходы Марии Монтессори и Рудольфа Штайнера. У них есть мысли и идеи, которые вдохновляют, дают пищу для размышлений. Но замыкаться в одной системе – это не мой путь. Мои занятия – это живой организм, где всё может стать зерном для новых открытий. Шаг за шагом дети открывают в себе желание двигаться, звучать, петь, жить с музыкой! Через игру дети воспринимают музыку как живую и учатся именно играть её, а не воспроизводить. Они находят её в себе и в повседневности, а не только в филармонии. После наших встреч многие поступают в музыкальные школы, начинают петь, изучать инструменты, хотя до этого не производили музыкальных звуков вообще.
Я не встречал людей, которые считали бы, что профессия воспитателя – не мужское дело. Зато часто встречал женщин, мам и педагогов, которые радовались, что с ними рядом работает мужчина. Видимо, это создаёт необходимое равновесие. Здорово, когда воспитатель транслирует детям мужские качества: спокойствие, щедрость, смелость, ответственность, мужество. Но считать это каким-то особым, именно мужским подходом я бы не стал.
Когда-то я был идеальным папой. Клянусь, и нежную детскую душу видел насквозь, и принимал как личность от носа до хвоста. Потом родились дети, и вся моя идеальность накрылась медным тазом.
комментарии